Это тест.This is an annoucement of Mainlink.ru |

То, что решает все (часть 2)

Самая сенсационная глава

В наше время выпочти всюду можете купить целый комплектподробных и откровенных пособий по сексу. Такиезнаменитые журналисты и терапевты, как д-р РутВестхеймер, выполняют много тяжелой творческойработы по сексуальному образованию. Но все же яснова вижу, как в своем сексуальном развитиипартнеры обманывают себя, ибо они не в состояниисделать последний решающий шаг на пути кабсолютно откровенному сексуальному общению.

Часто это результат обычного смущения илистраха. Разве может он сказать своейблаговоспитанной возлюбленной, матери своихдетей, из года в год готовящей ему индюшку на ДеньБлагодарения, что его снедает желание увидеть еелишь в красных чулках и красных подвязках, навысоких каблуках и со сбритыми лобковымиволосами?

И как может она сказать своему верному инадежному супругу и добытчику, который каждоеутро отбывает на работу и возвращается усталый иизмотанный, отцу, и устроителю барбекю, и тренеруМалой Лиги, что он всегда оставляет ее в постелинеудовлетворенной, и что она хотела бы, чтобы онлизал ее клитор до изнеможения, а потом дал ей ещетри оргазма на постельном покрывале?

Он боится, что ее шокирует его фантазия. Онабоится, что ее недовольство взбесит его. И не безоснования. Обычная реакция на откровения вроде«ты никогда не носишь сексуального нижнегобелья» или «тебя никогда не волнует, был ли у меняоргазм» выражается фразой: «Черт возьми, где тыбыл (была) раньше?!» — и затем последует скандал иссора. И это тоже можно понять. Таким образомпартнеры пытаются:
а) замаскировать искреннее огорчение, что это небыло высказано раньше;
б) скрыть свою злость на то, что они неудовлетворяют сексуальные желания друг друга;
в) скрыть собственное смущение от того, что имнаконец-то удалось это высказать.

За скандалом обычно следуют обильныеизвинения. «Я не имела в виду, что ты был плох всексе, я только сказала о том, что менябеспокоит». — «Я не настаиваю, чтобы тыдействительно надевала черное белье, если тебеэто так противно». После этого положение такойпары становится хуже, чем раньше, — они все еще неудовлетворены, все еще боятся смутить ишокировать друг друга и все еще не в состоянииобсудить свои сексуальные потребности.

В наш век так называемой сексуальнойэмансипации социологи все еще задаются вопросом,почему так часто разрушаются длительныесексуальные взаимоотношения, почему так многобраков изживают себя, почему столько мужчин иженщин со страхом пытаются разобраться всексуальных вкусах своих партнеров и в своихсобственных сексуальных возможностях.

Но дело в том, что мужчины и женщины все ещеочень неопытны в обсуждении своих сексуальныхпотребностей друг с другом. Главный признакнедостатка общения — это пугающая и жалкая«война между полами», которая, кажется,становится тем сильнее, чем больше распадаетсябраков. В кинематографе усилилась тенденция кизображению садистского обращения с женщинами; вдвижении феминисток также обостряетсявраждебность по отношению к мужчинам.

Тем не менее у вас и вашего партнера может бытьвсе иначе. У вас могут быть не только самыеблизкие и открытые сексуальные взаимоотношения— вы можете развивать и совершенствовать ихкаждый раз, когда занимаетесь любовью.

Слишком многие рассматривают секс как нечтоповторяющееся и неизменное. Вам хочется питьсегодня вечером — и вы пьете холодное пиво. Вамзахочется пить в следующий четверг — вы сновавыпьете холодного пива. И вечером в воскресенье,захотев пить, вы поступите так же. Но секс — этоне просто жажда или аппетит. Он требуетинстинктивных и умственных, физических иэмоциональных усилий, и вам нужно со временемразвивать и менять ваш сексуальный репертуар —иначе он будет утомительным, рутинным занятием.Другими словами, в вашей жизни секс будет значитьне больше, чем холодное пиво.

Я попросил 12 пар — 2 из которых назвали своиотношения «отличными», 7 — «довольно хорошими», а3 испытывали в то время трудности с сексом —последовать плану совершенного секса. Я попросилпартнеров собрать все свое мужество и всецелораскрыться друг перед другом, высказать всенеисполненные желания, которые они моглискрывать. Для начала они должны были заранеепредоставить друг другу что-то вроде безусловнойсексуальной амнистии. Что бы они ни говорили,какие бы претензии и фантазии ни имели, вседолжно было восприниматься без злости и взаимныхобвинений. Фраза: «Почему ты не сказал(а) мнеэтого раньше?» — была запрещена.

Всего лишь через месяц 11 из 12 пар отметили«действительно обнадеживающие перемены в ихотношениях. К сожалению, одна из пар распалась,хотя это произошло скорее из-за несовместимостихарактеров, нежели чем из-за неудачного секса.

Расскажу об одной из самых типичных пар и о том,как партнеры использовали план совершенногосекса, чтобы перестроить свои отношения и стать«бесконечно близкими». Фреду 22 года, он изучаетбизнес в Мичиганском университете. Он высокий,спортивный и физически крепкий парень. Онпознакомился с Чарлин три года тому назад, когдаей было 16. Год назад они стали жить вместе вотдельной квартире, оплачиваемой в основном изсредств Чарлин, которая работала косметологом вунивермаге. Чарлин маленькая, светловолосая, иФред называет ее «Барби из Детройта».

По словам Фреда, все было так: «Чарлин былаочень молода и невинна, когда я встретил ее. В товремя я часто ходил играть в футбол у колледжа, аона была среди болельщиков. Я заметил ее и решил,что она хорошенькая, но в то время я встречался сженщинами постарше. Думаю, мне нравилась ихуверенность в себе, опытность и то, что если быони захотели с вами переспать, они бы это сделали.И вам не понадобилось бы проводить три часа назаднем сиденье автомобиля, взятого у приятеля,уговаривая подружку снять лифчик.

Но как-то моя тогдашняя любовница Линн сильноподставила меня, и из мести я связался с первойпопавшейся симпатичной девчонкой, и ею оказаласьЧарлин. Я тогда не замечал, что Чарлин буквальноходила за мной по пятам с сияющими глазами, чтоона тысячу раз чертила мое имя на крышке своейанглийской папки.

Я пригласил Чарлин пообедать со мной, а потоммы пошли на танцы. В сравнении с Линн она былатакой невинной и так неподдельно радоваласьвсему, что я буквально наслаждался ее обществом.Внезапно я подумал, что куда приятнее гулять скем-то помоложе себя. Линн была замечательной, нос ней я всегда чувствовал себя невеждой; оназанималась со мной любовью, не замечая меня. Тоесть как будто меня вовсе не было. С таким жеуспехом она могла бы это делать с теми надувнымиребятами из розовой пластмассы, с которымизабавляются старые девы.

Чарлин мало знала о сексе, но она была оченьсексуальна. Ее родители — очень приятные люди. Еестарик работал всю жизнь на «Форде» и верил вчестность, благопристойность и тяжелый труд.Первый раз мы с Чарлин занялись любовью, когда ееродители уехали на неделю в Чикаго. Мы долгообнимались на кушетке, и я проскользнул рукой подее блузку. Я никогда не забуду ее маленькую белуюхлопчатобумажную блузку с короткими рукавами,коротенькую красную плиссированную юбочку ибелые носки. Под блузкой была голая грудь, первыйраз за все время она не надела лифчик. У нее былапотрясающая грудь. Она была большой для нее, ведьв ней было всего 1м 50 см роста, но грудь былавысокая и твердая, с торчащими вверх сосками.

Я некоторое время ласкал ее груди, а потомрасстегнул блузку и снял ее. Она выгляделапотрясающе. Короткие, светлые, как у феи, волосы,голые груди, розовые соски. И огромные глаза. Ястал медленно скользить рукой под юбку, но онарезко сдвинула бедра и не пустила меня. Я целовалее снова и снова и говорил ей: «Я хочу тебя». Онасказала: «Я тоже тебя хочу… только потерпи».

Она пошла в свою спальню и, вы не поверите,закрыла изнутри дверь! Я сел, допивая вино ипосматривая телевизор. Минут через пятнадцатьЧарлин открыла дверь и позвала меня. Он откинулапокрывало на кровати, причесала волосы и наделамаленькую розовую ночную рубашку.

Она спросила меня, не хочу ли я погасить свет,но я сказал — ни в коем случае. Она расстегнуламою рубашку и ремень и потом сказала: «Я будуждать тебя в постели». Я разделся и забрался впостель. Она сказала: «Ты у меня только второй». —«По крайней мере, не первый… — сказал я. — Тогдаты поможешь мне это надеть». Я досталпрезерватив, откинул покрывало и взял в кулаксвой член. Я был возбужден, и мой член, должно бытьвыглядел огромным. И он был весь мокрый. Лаская еегруди, я действительно сильно возбудился. Чарлинсказала: «Я не могу это сделать, я не знаю как». Ноя сказал: «Давай, натягивай его», и в конце концовей это удалось. Руки у нее тряслись как усумасшедшей, но она сделала это. Когда все былоготово, она нырнула в постель и прикрыла меняодеялом. Она была такой невообразимо робкой и такмолода и невинна, что я не мог толкать. Но как быто ни было, мне это нравилось. Мне нравилась ееюность и невинность. Линн обычно сидела на мневерхом и раздвигала губы, опускаясь так, чтобытолько коснуться члена, а потом сноваподнималась. Чарлин никогда бы так не сделала!

Я поднял ее рубашку и стал целовать ее груди.Ее тело было мягким и теплым и пахло свежестью.Она целовала меня и ласкала мне спину, но ни разуне коснулась члена. Когда я просунул руку междуее ног, там было мокро. Мягкий мокрый мех, вот начто это было похоже. Кажется, она дрожала, но язахотел войти в нее. Я помассировал ее кончикомчлена, а потом толчком вошел. Там было горячо иочень туго, не то что у Линн. Это было божественно!

Я подумал — эта девушка действительноразогрелась. Я никогда не видел, чтобы у девчонкибыло так мокро. И потом, она была такая маленькая.Я мог толкать очень сильно, я прямо всаживал членв нее. Я слышал, как она говорила: «Сильно, Фред,сильно». А потом у меня был оргазм наподобиеатомного взрыва, клянусь. Я откинулся на подушкуи даже задыхался, я был выжат как лимон. Такого яеще никогда не испытывал.

После того раза мы занимались любовью прилюбой появлявшейся возможности. Чарлинпостепенно избавлялась от своей робости, и черезнекоторое время мы уже стали посмеиваться надтем, как она когда-то принимала душ ивозвращалась в постель. Она призналась, что еесмущали слишком мокрые панталоны. Она думала, чтомне это не понравится, или я могу решить, что онаслишком сексуальна или что у нее что-то не впорядке. Я сказал ей, что это нормально, что почтиу всех девчонок намокает белье в моментвозбуждения, а у нее это просто сильнее, чем удругих. Когда мы ехали на машине, я просовывалруку ей под юбку и массировал ей между ног черезпанталоны, специально, чтобы там стало мокро. Онапыталась изобразить борьбу, но ей действительноэто нравилось. Я думаю, это придавало ей ощущение,что она теперь взрослая. Она обычно сидела,задрав колени, так что я мог заглядывать ей подюбку, когда вел машину. Там был виден толькомаленький белый треугольник мокрого хлопка, онбыл прочти прозрачный, и с двух сторон выступалипокрытые белыми волосиками губы. Чарлин быласексуальна как никто другой.

Теперь мы живем вместе уже больше года, и я незнаю в чем дело. Чарлин все еще едва касаетсямоего члена, когда мы занимаемся любовью… несказал бы, что мы сейчас часто это делаем.Почему-то мне кажется, что мы больше неиспытываем того волнения. Иногда я вспоминаюЛинн, как она танцевала голой в одних туфлях; отом, как она иногда толкала меня на кровать исосала мой член, пока сперма не начинала капать сее подбородка, а она все не могла остановиться. Акогда Линн была в настроении, ей нравилось, когдая любил ее сзади. Она заставляла меня лечь наспину, а сама ходила вокруг постели, натирая себемежду ягодиц душистой смазкой, и все времядразнила меня, говоря: «Ты хочешь это? Ты хочешьэто? Хорошо, может быть, я дам тебе, а может быть, инет…»

«Посмотри, как мы срослись!»

«…Но потом она садилась верхом на меня,спиной ко мне, извиваясь и корчась. Затем браламой член и массировала его между ног, продвигаясьвсе глубже. В конце концов она немногоприподнималась и вставляла головку члена себе взадний проход, тугой и скользкий. Она делалаглубокий вдох и говорила: «Ах ты, дьявол», или «Ахты, ублюдок», или что-то вроде этого, и толкалатело вниз так, что мой член входил в нее по самыеяички. Она не разрешала мне двигаться, пока самане скажет, что можно. Думаю, этим отличались моиотношения с Линн — она только приказывала. Онабрала маленькое зеркало и держала его так, что мымогли оба смотреть в него. Там были видны моияички, плотные и сморщенные, и ее анус, натянутыйна большой и твердый ствол члена. И как бы я нистарался, я не мог бы вытащить его. «Посмотри, какмы срослись!» — говорила она и крутила бедрами.Потом она давала мне зеркало, чтобы я мог видеть,что она делает, а она раздвигала губы,надавливала двумя пальцами прямо в свою розовуюжаркую дырочку и начинала массировать мой членсквозь стенки влагалища. Поверьте мне, у нее дажебывали оргазмы. Иногда мне казалось, что ееневозможно остановить.

Ее не слишком волновало, удовлетворен я илинет. Как я сказал, я интересовал ее только каксредство собственного удовлетворения. Но когдавы попробовали такого секса, вам уже дьявольскитрудно вернуться к тому сексу, какой ждет Чарлин,когда я просто вхожу в нее сверху. Однажды япопытался засунуть ей палец в задний проход, какраз в разгар наших занятий любовью. Чарлин хотяничего не сказала, но так сжалась, что вы несмогли бы вставить туда даже пучок травы, не точто большой член.

Что касается орального секса, я пыталсясделать это несколько раз, но ей всегда удавалосьувернуться. И уж конечно, она никогда непроявляла интереса к моему члену в этом смысле…»

Итак, как же Фред оценил свои сексуальныевзаимоотношения с Чарлин? Сначала он описал ихкак «довольно хорошие», но, рассказав о нихподробнее, он изменил свою оценку и сказал: «Вцелом, это скорее бедствие. Думаю, я давно положилбы им конец, не будь я так увлечен Чарлин. Да, ялюблю ее. Но почти невозможно продолжать любитького-то, кто так закомплексован, что емуневозможно доказать, как сильна твоя любовь».

Чарлин, однако, рассказала об этом совсемпо-другому, и, примирив их взгляды, в конце концовудалось преодолеть их сексуальные трудности.

«Да, я была очень неопытна в смысле секса,когда переспала с Фредом впервые. В школепостоянно ходили всякие разговорчики о сексе, ичасто я с подружками болтала о том, что это можетбыть такое. Но у меня в семье были оченьстаромодные взгляды на жизнь, и мои родители самибыли воспитаны в строгости. Помню, что когда мнебыло около семи, я заявила бабушке, что у менябудет течка, и с бабушкой едва не случился удар.

В школе нам дали неплохое сексуальноеобразование, но хотя нас учили всей биологии, иконтрацепции, и лекарствам, нам не объяснили, чтомы будем испытывать при занятиях любовью смальчишками или как можно говорить о сексе снашими любовниками или мужьями. Моей главнойпроблемой с Фредом было именно неумение говоритьо сексе.

Он хорошо разбирался в некоторых вопросах.Да, он, наверное, рассказывал о моих панталонах?Еще бы! Но он правильно отнесся к этому. Он дал мнепочувствовать, что все, чего я стесняюсь,сексуально. Думаю, после этого я даже отчастивыставляла это напоказ, но ему это нравилось, ато, что нравилось Фреду, нравилось и мне. Чащевсего проблема заключалась в том, что я не знала,что ему нравится, чего он хочет, я была слишкомнеопытной, чтобы догадаться.

Когда мы занимались любовью впервые, я былаочень робкой, но я старалась делать все, как надо.Теперь я могу смеяться над собой, ведь это было несовсем спонтанно, не так ли? Но я прочитала книгуо «первой брачной ночи», и там пишут, что невестадолжна принять душ и надеть новую ночную рубашку,откинуть одеяло и придать всей спальнегостеприимный вид, прежде чем в постель придетжених. Хм, я думаю, это одна из книжек начала века?

С той первой ночи я поняла, что Фред оченьнеистов во время полового акта. Сначала он меняласково целует и тут же ощупывает меня между ног— мокро ли там. Потом прямо входит, бац, бац, бац.Он обычно тряс меня; такое ощущение, будто я едупод гору на велосипеде. Потом — бац, и все. Онзакончил. Он сползает с меня и идет включатьтелевизор, чтобы посмотреть «Пистоны». Я могла быего самого назвать пистоном, да?

Думаю, многие проблемы связаны со мной. Фред,казалось, просто не понимал, что он неудовлетворяет меня. Он считал, что если он кончил,то это конец всего. Беда в том, что он продолжалдумать, будто делает меня такой счастливой.Кажется, он действительно считал это правдой. Ондаже обнимал меня в компании, полагая, что у нас сним самая полноценная сексуальная жизнь. Нопостепенно он разочаровывал меня все больше ибольше. Кажется, он не замечал этого — ведьпанталоны-то были мокрыми — и не понимал, что мненужно гораздо большее, чтобы дойти до оргазма. Ядолго не могу возбудиться. Обычно ямастурбировала, и иногда на это моглопотребоваться 20 минут, или полчаса, или дажебольше. Другая сложность была в том, что я незнала, как Фред может делать это для меня. Явсегда смущалась признаться, что мастурбирую, и яне понимала, что мужчина может сделать этоженщине — вот так, своими пальцами.

Я не рассказывала Фреду, что я чувствую, таккак думала, что это ударит по его самолюбию и мынаверняка разругаемся. Хуже всего, что ядействительно люблю его. Но я не могу выноситьэту тряску, это двухминутное мычание и стоны, апотом — ничего. Я дошла до того, что сталаненавидеть секс и почти ненавидеть Фреда.

Я согласилась жить с ним, потому что думала,что он научится сдерживаться, если мы будем житьв отдельной квартире, и не надо будет опасаться,что нагрянут родители или чего-то в этом роде. Ноэто не помогло. На самом деле все стало еще хуже, иФред тоже стал чувствовать злость и бессилие.

Когда мы вместе сели над этим планомсовершенного секса и обсудили наши потребности,желания и мечты — я должна вам сказать, это былокак праздник. Это все, что я могу сказать. Какбудто зажглись огни, распахнулись окна изазвенели колокольчики. Когда мы поняли, почемубыли разочарованы друг в друге, мы открылибутылку шампанского. Кроме этого, у нас тогданичего не было.

Нам показалось таким глупым, что мы ничего неговорили друг другу об этом раньше. Но я смоглапонять, почему Фред не захотел рассказать о Линни всей этой чепухе. Он боялся, что у меня появитсяотвращение и ревность; и еще он боялся, что я незахочу попробовать ничего нового. Точно так же яопасалась, что если буду его критиковать, онвзбесится и бросит меня.

Я почти ничего не знала о разных видах секса,например, оральном сексе. Мы хихикали над этим винституте, но у меня не было ни малейшегопредставления о том, как это делается. Как это —нагнуться, открыть рот и начать его сосать? И надоли сосать его сильно, или как? Я просто не знала, атак как не знала, то боялась попробовать.

Для нашего первого эксперимента мы выбралипослеобеденное время, потому что я была свободна,и у Фреда в тот день не было лекций. Не могупередать словами, какие чувства я испытывала. Яочень нервничала и волновалась и очень бояласьсказать Фреду, что за все время с ним я ни разу неиспытала оргазма; но я прочитала несколько книг;по крайней мере, я хорошо знала, что партнерымогут вместе делать, и я знала, как сосать мужскойчлен, не высасывая ничего.

Я разложила в гостиной несколько большихподушек, а Фред поставил два больших зеркала,чтобы мы могли ясно видеть себя. Мы разделись. Этоневероятно, но мы оба были такими робкими! Мы велисебя как люди, впервые увидевшие друг другараздетыми.

Фред сел на подушку перед зеркалом. У негобыла мощная эрекция… как будто он приготовился кчему-то сногсшибательно сексуальному. Он показалмне головку члена и отверстие, и какиеприкосновения ему нравятся больше всего. Япопросила его показать мне, как он трогает свойчлен, и было здорово смотреть, как свободно ибыстро он мастурбирует, используя весь член ипотирая головку члена большим пальцем. Потом япопробовала, и ему пришлось остановить меня,потому что он почти дошел до оргазма.

Он показал мне, как можно надавливать наяички, не причиняя боли. Потом наступилзамечательный момент! Я целовала кончик члена илизала вокруг него, и Фред показал мне, как лучшесосать его член. Ну, это больше похоже на поцелуи,на то, как ласкается котенок, чем на сосание. Ясосала ствол члена, брала в рот яички. И все времяон шептал, как сильно он любит меня.

Фред сказал, что анальный секс мы можемосвоить попозже… Но я ответила, что если он можетсделать это мне, то и я могу сделать это ему. Ясмазала гелем пальцы, широко раздвинула ему ноги,так, чтобы я могла вставить свой палец ему в анус.Сначала это было трудно, потому что это ему непонравилось, его анус был действительно тугим. Нопотом я сказала ему: «расслабься… расслабься… яговорю тебе, расслабься», — и он расслабился. Ясмогла протолкнуть два пальца в анус и нащупатьпредстательную железу. Я помассировала ее ипрямо на моих глазах его член стал выделятьпрозрачную жидкость. Теперь я не была робкой. Явзяла член в рот и стала его сосать. Потом быламоя очередь. Фред ласкал мои груди и соски, и япоказала, как надо их пощипывать и скручивать…не сильно, но так, чтобы они затвердели. Потом яраздвинула ноги перед зеркалом, и мы вместе нашливлагалище, малые губы, мочеиспускательный канали клитор. Я видела себя в зеркале, пылающую отволнения и смущения. Но Фред сказал: «Этопрекрасно… Покажи мне, какие прикосновения тебенравятся».

Никогда в жизни я никому не признавалась, чтомастурбирую, не говоря уже о том, чтобы делать этоперед кем-то, среди бела дня с широкораздвинутыми ногами. Но я сделала это… Фреднаблюдал за мной и учился прикасаться точно так,как мне это нравится. Он продолжал помогать мнемастурбировать, еще и еще, и я откинулась назад ипозволила ему делать это, раздвигая ноги шире ишире. Я знала, что после того, что высказала ему,для него действительно важно дать мне оргазм… изачем бы я стала его останавливать?

Его пальцы двигались и двигались, и когда онипопадали мимо цели, я мягко поправляла егозапястье и снова направляла его, и он не обижался.Я вдруг поняла, что оргазм приближается. Мои ногисжались сами собой, я легла на бок и почтиразрывалась на части.

Почти сразу Фред перевернул меня на спину,встал на колени между моими ногами и быстро вошелв меня. У меня было несколько конвульсий, явцепилась в его руки и чуть не кричала. Он любилменя так медленно, так глубоко, так нежно, смакуякаждое движение. Когда он кончил, он выпустил вменя первую сильную струю… потом вынул член иостальную сперму выпустил на лобковые волосы.Затем лег на подушку рядом со мной и медленновтирал ее, касаясь клитора как раз так, как надо.

Сразу скажу, что мы оба не считаем плансовершенного секса очень легким. Научитьсяправильно прикасаться к телу партнера ифизически любить его — это было совсем не трудно.Самое тяжелое — научиться говорить своемупартнеру: «Я люблю тебя, и что бы ты ни хотелсделать, я хочу об этом знать», — и понять его,когда партнер расскажет вам об этом… Это сделатьтруднее всего. Но это очень важно. Вы видите, какмы теперь любим друг друга».

продолжение следует…

КАК СВЕСТИ С УМА ДРУГ ДРУГА
Грехем Мастертон